В ходе голосования и подсчета голосов на УИК№ 26 произошел целый ряд грубейших нарушений избирательного законодательства. В частности (по ФЗ № 67 «Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации»):

В списках избирателей до начала голосования содержались паспортные данные избирателей без отметки о том, что ими получены открепительные удостоверения, не указаны их номера (п. 8-9 ст. 62);

Не была составлена ведомость получения членами комиссии с правом решающего голоса бюллетеней, бюллетени выдавались и возвращались не под роспись (п. 8.3 главы 8 и п. 9.3 главы 9 Рабочего блокнота члена участковой избирательной комиссии);

Cтационарная урна была опечатана значительно позже голосования первых избирателей (п. 3 и п. 11 ст. 64);

Переносные урны для голосования были опечатаны до прихода наблюдателей (вопрос 34 п. 8.3 и п. 8.8 главы 8 Рабочего блокнота);

Председатель комиссии пыталась воспрепятствовать фото-фиксации опломбированной урны (п. 1.4 главы 1, п. 6.2 главы 2, вопрос 64 п. 9.1 главы 9 Рабочего блокнота);

Члены комиссии с совещательным голосом и наблюдатели не были оповещены за полчаса о первом выездном голосовании (п. 6 ст. 66);

Лица, сопровождавшие урны при первом выезде (выехало сразу три урны), не обозначили в ведомости под роспись количество полученных ими бюллетеней (п. 9 ст. 66). Когда я обратилась с вопросом уточнить количество бюллетеней, выданных группам выездного голосования, мне было в этом отказано (п.22, ст.29(ПСГ) п.9, ст 30(наблюдатель));

При формировании групп выездного голосования не соблюдались принципы “при одном члене комиссии с правом решающего голоса, не менее двух наблюдателей, членов комиссии с правом совещательного голоса” (п. 9, п.14 ст. 66). В частности, после того как член комиссии с совещательным голосом от кандидата Вячеслава Мальцева (Олег Юрьевич Салмов) возмутился тем, что ему не была предоставлена возможность принять участие в выездном голосовании, председатель комиссии вернула одну из урн на участок (урна №3), но при этом оказалось, что данную урну не сопровождал ни один член комиссии с правом решающего голоса;

Председатель и секретарь УИКа отказывали мне (ПСГ) в возможности ознакомиться с реестром заявлений о голосовании вне помещения, узнать количество этих заявлений, ознакомиться с актами о получении бюллетеней для выездного голосовании, об их возврате, а также в ознакомлении с иными документами избирательной комиссии (п. 22, п. 23, п. 25 ст. 29, п. 9 ст. 29);

Секретарь УИКа по требованию представителей вышестоящей комиссии озвучила им количество бюллетеней, выданных на выездное голосование для урн №1 и №2 - по 83 бюллетеня на каждую. После возвращения первой группы, сопровождавшей урны №1 и №2, эти урны больше участок не покидали, урна №3 выезжала дважды с представителем Мальцева, в общей сложности в нее было опущено пять бюллетеней. Однако в итоговом протоколе значится не 171, а 292 бюллетеня, содержащихся в переносных ящиках для голосования (п. 1 ст. 142 Уголовного кодекса РФ);

На мой вопрос председателю УИКа о составе выездных групп мне было сообщено, что урну №2 сопровождает член УИК с правом решающего голоса Разаков, урну №1 - Россошанская. При этом Россошанская на УИКе не появлялась даже после того, как урна №1 вернулась на участок. А Разаков вел себя странно, говорил, что он то член комиссии с решающим голосом, то наблюдатель от Единой России, отказывался предъявлять документы, подтверждающие его полномочия, представителю ТИКа от КПРФ, и в конце концов показал представителю полиции паспорт на имя Разакова, который ему подвезли на машине его друзья. После чего на участке он не появлялся, а во время подписания итогового протокола подпись напротив фамилии Разаков поставил совершенно другой человек, что может подтвердить сотрудник полиции по имени Антон, дежуривший на УИК№26. Таким образом, можно утверждать, что либо с урной №2 ездил не член УИК, а некое неизвестное лицо, либо подпись, поставленная за Разакова в итоговом протоколе - поддельная (ст. 342 УК РФ - подделка документов; п. 27 ст. 68);

Председатель комиссии Давыдова З.Я. отказалась принять у меня жалобу на грубейшие нарушения процедуры выездного голосования (п. 6 (к) ст.27);

Председатель УИКа под различными предлогами (пришел не 8 утра, на участке уже есть представитель от данной партии с правом совещательного голоса) пыталась отказать наблюдателю от партии РПР-ПАРНАС Локоткову Егору Сергеевичу во внесении его в реестр лиц, допущенных в помещение для голосования (п. 3 и п. 8 ст. 30). А после того, как он был внесен в реестр, отказала ему в доступе на участок и выдаче итогового протокола (направление с отметкой о принятии направления прилагается);

Во время подведения итогов голосования в помещении УИКа находились посторонние люди, которых привела председатель комиссии с комментариями “это из администрации” (п. 2 (б) ст. 141 УК РФ, п. 1 ст. 30 ФЗ-67);

После завершения голосования вместо того, чтобы приступить к подсчету и погашению неиспользованных бюллетеней, члены комиссии начали работать со списками избирателей (п. 20 ст. 63 и п. 3 ст. 68);

Когда я попыталась обратить их внимание на то, что это противоречит ст. 68 ФЗ-67, зампредседателя комиссии предложил исключить меня из состава комиссии, о чем был составлен протокол. Однако мне, несмотря на мое требование, его копия выдана не была (п. 5 и п. 29 ст.68);

Тем не менее, члены УИКа прекратили работу со списками избирателей и начали погашать неиспользованные бюллетени. При этом количество неиспользованных бюллетеней после подсчета не было озвучено и не было внесено в увеличенную форму протокола (п. 5 и п. 6 ст. 68);

После этого комиссии не вернулась к работе над списками избирателей, они лежали неопечатанные на столах, не было внесено во строку 1 УФП число избирателей, внесенных в список на момент окончания голосования (п. 6 ст. 68). При этом до начала голосования в увеличенной форме протокола в строке 1 (число избирателей, включенных в список избирателей на момент окончания голосования) значилось число 1818. Несмотря на то, что на участке голосовали люди по открепительным удостоверениям, это значение к концу голосования осталось неизменным (п. 5, п. 6 ст. 68);

Не было также оглашено и внесено строку 3 протокола и УФП число бюллетеней, выданных в помещении для голосования, в строку 4 протокола и УФП число бюллетеней, выданных избирателям, проголосовавшим вне помещения для голосования в день голосования (п. 5, п. 6 ст. 68);

Членам комиссии с совещательным голосом, наблюдателям и представителям СМИ не была представлена возможность ознакомиться со списками избирателей (ст. 68);

Книги списки избирателей не были сшиты в один том (п. 9.3 Рабочей тетради);

Были одновременно вскрыты стационарный и переносные ящики для голосования, без пересчета бюллетеней в переносных ящиках, все они были перемешаны (п. 12 ст. 68);

Сортировка бюллетеней производилась одновременно с подсчетом по всем кандидатам и партиям, при этом бюллетени не демонстрировались членам комиссии с совещательным голосом, наблюдателям и представителям СМИ, а подсчет демонстрировался по всем партиям, кроме Единой России, и всем кандидатам, кроме кандидата Мазепова (п.12 ст. 68);

Только после всего этого была заполнена увеличенная форма протокола (п. 1 ст. 68);

В итоговом протоколе не указано количество жалоб, поступивших в участковую комиссию, хотя как минимум одна жалоба была принята и рассмотрена (п. 30 ст. 68, копия жалобы и протокола ее рассмотрения прилагаются).

С учетом вышеизложенного можно констатировать, что на УИК № 26 были допущены грубейшие нарушения избирательного законодательства как в ходе голосования (особенно выездного), так и в ходе процедуры подсчета, которые не позволяют достоверно установить волеизъявление избирателей. Поэтому прошу признать итоги голосования на данном участке недействительными, а виновных в этом привлечь к ответственности и лишить права впредь работать в избирательных комиссиях.